Вася Сенин попал в волну тех везунчиков, которые пришли на смену уже по факту ушедшим мастерам русского театра, — когда проблема главных режиссеров и просто режиссеров в российских театрах стала напоминать стихийное бедствие. У Васи была и есть грандиозная «крыша», потому что уже несколько лет театральные люди начинают биться в истерике, услышав словосочетание «Петр Фоменко». Когда слышат «ученик Петра Фоменко», то часто будто пропускают слово «ученик» и говорят все то же, что и про Мастера, считая, что ученик должен являться абсолютным его подобием. С одной стороны, конечно, это не так, с другой — Петр Наумович — грандиозный педагог, и из-под его крыла вылетают ребята хорошо обученные, с вправленными мозгами, мыслящие категориями театра.
          Когда Вася вышел из аудитории, где имел огромный успех, и попал в комедийную хоромину, где пространство больше раз в 15, когда после зала на 150 зрителей он попал в зал на 1020, то оказался в аховой ситуации. Думаю, если бы он начинал свою работу в профессиональном театре с малой сцены, то большой он бы испугался. Но часто бывает, что именно благодаря энергии абсолютного незнания и заблуждения мы делаем великие поступки. Эйнштейн сказал, что много дипломированных людей может что-то долго и безуспешно доказывать, а потом приходит невежда и делает открытие, над которым бились все эти ученые мужи, — просто потому что он не знал, что это невозможно. Я не говорю, что Васин спектакль по Набокову стал открытием, но он состоялся. Надо сказать, что мы очень помогали Васе. Он выбрал точный состав артистов, уже работавших с Петром Наумовичем, и сделал спектакль, который по методологии работы с текстом, с литературой имеет своим образцом «Пиковую даму» Петра Фоменко.
          У Васи есть ощущение современного пульса жизни. Он человек образованный, начитанный, культурный. В разговоре с ним возникают точки сопряжения с живописью и музыкой. Он «купил» меня совершенно, когда произнес слово «кабаре», когда сказал, что хочет использовать в спектакле немецкую музыку 20-х годов, — в этот момент я по-настоящему заинтересовалась.

«Сказка». Театрим.Евг.Вахтангова. Постановка Василия Сенина. Коферансье — Олег Макаров, Госпожа Отт — Юлия Рутберг

          Когда репетируешь с режиссером — это всегда партнерство, танец. Огромное счастье для актера — получить в режиссере такого партнера, которому можно абсолютно подчиниться и следить только за тем, чтобы голова была внимательной, а тело — чутким, чтобы не прерывать это сложное витиеватое «скольжение». Здесь это был местами белый танец, местами рок-н-ролл, местами ча-ча-ча полное, а поскольку «Сказка» — спектакль музыкальный, танцевальный, то работы оказалось непочатый край, драматургии же, текста — только шесть страниц. «Восторг, фантазия, трепет фантазии» — это то, что творилось у нас на репетициях. Конечно, иногда мы ругались до посинения, но у Васи хватило характера, мужества выносить какие-то мои закидоны, у меня хватило мудрости выносить его закидоны, у Паши Сафонова с Васей хватило достоинства, чтобы быть в сотворчестве. В результате получилось произведение несовершенное, но очень уважаемое мной. На художественном совете в Театре Вахтангова было сказано, что это спектакль чрезвычайно стильный, красивый, что в нем хорошо поют и хорошо танцуют и все составляющие этого «кабаретного» жанра находятся в гармонии. На мой взгляд, для молодого режиссера услышать такое — это вагон и маленькая тележка, потому что нельзя требовать всего сразу. Если человек, который еще в ползунках в профессиональном смысле, способен предложить гармонию материала, оформления и музыки — это уже много. Васе очень помогла Татьяна Николаевна Агаева — наш музыкальный руководитель, потому что живой оркестр — бриллиантик нашего спектакля — состоялся, во многом благодаря ей.
          То, что Вася станет взрослым режиссером, я поняла в последнюю неделю репетиций, когда стало ясно, что он спектакль может собрать. В этот период работы режиссеру нужна воля, холодный ум, нужно уметь взять свою нервную систему в узду, нужно уметь подчинить себе артистов, и Васе все это удалось.
          Я знаю, что Вася сейчас много ставит, и это чрезвычайно важно для него, потому что он сейчас в том периоде жизни, когда количество должно переходить в качество. Когда он поставит еще три-четыре спектакля, я начну с него требовать по совершенно другим меркам. Ему сейчас нужно обрести себя, свой почерк. Совершенно неплохо, что сегодня он так похож на своего учителя — Петра Наумовича Фоменко. Всем нам свойственно впечатляться, и лучше, когда впечатляемся чем-то хорошим. Мне кажется, что Васе нужно немножечко уже подключать в работу душу и сердце. Он сейчас очень рациональный человек. С другой стороны, я понимаю, что его прагматизм — это защитная реакция и от актеров тоже, потому что, как только актеры чувствуют в режиссере слабину, они становятся сворой, стаей, сукиными детьми, и если к молодому еще могут относиться снисходительно, то дальше — с возрастом — такие вещи уже не пройдут.
          То, что Вася ушел от Петра Наумовича в одиночное плавание, думаю, правильно, потому что сам Петр Наумович, по его рассказам, когда-то разрубил пуповину с Гончаровым, Женовач разрубил пуповину с Фоменко. Наверное, Вася может сделать то же самое. Единственное, чего бы мне хотелось от учеников Фоменко, чтобы они помнили, кто им дал профессию.

Записала Катерина Антонова